Как филисовский крестьянин стал потомственным почетным гражданином

В богатом архитектурном наследии Санкт­Петербурга есть устьянский след. Необычный дом с облицовкой из цветного кирпича на Английском проспекте, 39 когда­то принадлежал вологодскому мещанину, а впоследствии санкт­петербургскому купцу Александру Красавину, уроженцу деревни Филисово Кадниковского уезда. Он построил на родине уникальную церковь в русско­византийском стиле. Частично разрушенная, она и сейчас поражает своей красотой.

Из крестьян - в торговцы

Кто же он такой ­ Александр Красавин? Тот самый «устьянец», которого описывал Александр Розанов в своей книге «Воскресенская церковь в селе Устье Кадниковского уезда» (1903 г.): «Всегда живой, расторопный, бойкий на слово и любит подтрунить над каким­нибудь небывалым и сирым мужичком. В обыденной жизни расчетлив, но при удобном случае любит щегольнуть своим карманом и вообще дать понять, что он, как говорят, видал виды?» Благодаря воспоминаниям потомков и находкам в государственных архивах Санкт­Петербурга и Вологды удалось узнать некоторые факты биографии известного земляка.

Александр Красавин родился в семье Василия Марковича и Матрены Федоровны Красавиных. Отец был свободным крестьянином ­ хлебопашцем. Согласно метрическим данным, которые хранятся в Вологодском государственном архиве, крестили будущего владельца роговых мастерских, домов и пароходов в Воскресенской Устьянской церкви 15 октября 1852 года. Как Александр получал образование (вероятнее всего, оно было домашним) и учился роговому промыслу, неизвестно, но в 25­26 лет он отправился покорять Петербург. В документах тех лет сначала Красавин упоминается как вологодский мещанин, так что, возможно, какое­то время он жил в Вологде. К этой категории относились городовые обыватели, мелкие торговцы и ремесленники, которые имели недвижимую собственность, платили подати, отбывали рекрутскую повинность. Принадлежность к сословию оформлялась записью в специальной книге, то есть любой мещанин был приписан к определенному городу и покинуть его мог только по временному паспорту либо с разрешения властей.

Александр Красавин получил все необходимые документы и занялся торговым делом в Санкт­Петербурге. Он находил рынки сбыта для роговых изделий, закупал сырье и доставлял его кустарям в Филисово. Есть сведения, что и сам считался неплохим мастером. В конце XIX­начале XX века устьянский рог был более популярен, чем вологодское кружево. Из него изготавливали бытовые предметы, портсигары, украшения, аптекарские принадлежности и даже мебель. В Петербурге Александр Васильевич сумел не просто развернуться, а стал крупным мануфактурщиком, поставил на поток изготовление роговых изделий. В центральном государственном историческом архиве Санкт­Петербурга хранятся запросы в казенные учреждения, документы, содержащие информацию о недвижимом имуществе вологодского мещанина, деловая переписка. Он владел мастерской роговых и черепаховых изделий, костеобжигательным заводом, галантерейными магазинами. В одних руках было и производство товара, и его реализация в различных городах, возможно, и за границей.

В одном из прошений санкт­петербургскому градоначальнику, написанному размашистым почерком, Александр Красавин аргументированно объясняет необходимость открытия при его мастерской отделения для варки рогов: «Приобретая материал на городской скотобойне, я вынужден отдавать его на переработку на другие заводы, а там рога либо недоваривают, либо переваривают, приходится их выкидывать, в результате несу убытки. У меня для этого приспособлено отдельное помещение. Выварку планируем вести в небольшом количестве. Отходы немедленно будут отправляться на завод, а вода выливаться в речку Пекезу, так что никаких запахов быть не должно».

Владелец торгового и доходных домов

С 1900 года в справочной книге о лицах Санкт­Петербургского купечества Александр Красавин уже упоминается как купец 2­й гильдии. Сохранились копии документов о причислении его и всей семьи к новому сословию, справки, подтверждающие принадлежность к вологодскому мещанству, на основании которых были составлены увольнительные свидетельства. В 1909 году торговец опять же вместе с родными входит в сословие потомственных почетных граждан. Это особый привилегированный класс, тонкая прослойка между дворянством и купечеством. Он создавался, чтобы поощрить торговцев­промышленников, стимулировать предпринимательскую и благотворительную деятельность. Почетные граждане были освобождены от рекрутской повинности, участвовали в выборах, могли занимать городские общественные должности.

В это время Александр Красавин открывает торговый дом «А.В. Красавин с сыновьями», учрежденный на правах товарищества. Он уже крупный купец, имеющий галантерейные магазины, склад роговых изделий, пароходы, несколько домов в Гатчине и Санкт­Петербурге. Самый известный из них ­ по Английскому проспекту, 39, на углу улицы Канонерской, 27 ­ построен в так называемом «кирпичном стиле» (кладку оставляли обнаженной либо облицовывали высококачественным кирпичом, керамической плиткой). По внешней отделке он напоминал Николаевскую церковь в Филисове. По богатству форм и цвета особняк не уступал архитектуре оштукатуренных зданий, являлся примером яркого проявления эволюции зодчества, модерна. В историческом архиве Санкт­Петербурга есть множество документов, запросов от Александра Красавина о перепланировке здания, проведении водопровода и канализации, благоустройстве двора. Дом относился к числу доходных, некоторые квартиры сдавались, часть помещений занимал купец и его семья.

Дело отца

Сыновья Красавина Павел и Василий были совладельцами семейного торгового дома. Как грамотный промышленник, Александр Васильевич хотел, чтобы дело его жило и обеспечивало доход всем поколениям семьи. Купец трижды женился. Первый сын появился на свет в браке со второй супругой Глафирой Михайловной. Спустя несколько лет торговец взял в жены дочь гатчинского купца Николая Богданова Параскеву. В семье родился еще один мальчик.

Старший ­ Павел Александрович Красавин ­ был гласным Санкт­Петербургской городской думы, являлся членом правления общества взаимного кредита торговцев Апраксина двора и Сенной площади, где находились галантерейные магазины семьи. В 1913 году он женился на дочери купца 2­й гильдии Василия Комольцева Анне. По воспоминаниям правнука Красавиных Дениса Дмитровского, который сейчас живет в Санкт­Петербурге и написал книгу о своих родных (его удалось найти по комментариям на одном из архитектурных сайтов Северной столицы), невеста была очень красивой, с ярким, мечтательным взглядом. Богатая наследница, она была уверена, что ее жизнь будет спокойной и обеспеченной. Молодые поселились в доме на Большой Дворянской улице, им была отдана квартира на втором этаже с мебелью из орехового, грушевого дерева. В гостиной часто проходили литературные и музыкальные вечера. Красавины много путешествовали по стране. Родителям присылали открытки. Одна из них сохранилась. «Дорогие папочка и мамочка, ­ писала Анна. ­ Сегодня в 10 утра мы прибыли в Царицын. Посмотрели городок, были на базаре, видели верблюдов, сидели в железнодорожном садике, пыль везде, духота, интересного ничего нет. Через 25 минут отправляемся в Москву. Крепко целуем вас. Ваши дети Павлик и Нюра». У Красавиных родились три дочери: Катя, Наташа, Люба. У девочек с рождения были гувернантки, старшая ходила в школу, где обучение велось на немецком языке. Супружеская жизнь Красавиных не сложилась. Как пишет Денис Дмитровский, Павел не имел деловой хватки своего отца, был азартным игроком, проигрывал громадные суммы в карты, выпивал, и после 1917 года семья распалась. Дальнейшая судьба старшего сына Александра Красавина неизвестна. Анна Красавина с дочерьми не пережила блокаду Ленинграда. Они умерли от голода в 1942 году в осажденном городе, осталась только старшая Екатерина.

Василий Красавин также был совладельцем торгового дома, занимался галантерейным торгом. В 1914 году женился на Людвике­Леонтине Иосифовне Вильмас и поселился в доме на Большом проспекте.

Красавины состояли в обществе вспоможения бедным при церкви Покрова Пресвятой Богородицы. Александр Васильевич часто бывал на родине, где и решил в 1905 году построить церковь. Неподалеку от нее сохранился дом, где останавливался купец.

Революция 1917 года ударила по торговому сословию в первую очередь. Все нажитые капиталы были изъяты, предприятия закрыты, собственность национализирована. Как это пережил Александр Красавин, неизвестно, на тот момент ему было 65 лет, в архивных документах есть лишь выписка из домовой книги по Прядильной улице, 20­22 за 1918­1921 годы, где указаны сведения о проживании Параскевы Николаевны, Василия Александровича и Людвики­Леонтины Иосифовны Красавиных. Судьба их, скорее всего, была предрешена. К примеру, семейное дело родителей жены Павла Красавина купцов Комольцевых подверглось разорению дважды ­ в 1917­м и 1931­м годах. Супругов избивали в застенках НКВД, чтобы узнать, где находятся дорогие вещи и драгоценности.

Татьяна Лёзова.

Фото из семейного альбома Красавиных - ­Комольцевых.